Почему во время молитвы хочется плакать (или наоборот, смеяться)?

Чтение молитвы (монотонного словосочетания) приводит к временному отключению сознания (аналогично медитации или гипнозу) и тогда вместо мыслей остаются лишь эмоции, направленные на идею молитвы. Искренность молитвы определяет силу эмоциональной реакции. Раскаяние также снимает броню домыслов и освобождает от влияния самолюбия.

Слезы или смех - это защитный механизм организма, который (в данном случае) лишился защиты ума (сознания). Это реакции радости освобождения и грусти заблуждения; тоски одиночества при единстве с окружающим.

Если вам хочется плакать или смеяться, то у вас нервная система на пределе и вы заводитесь с пол-оборота, как говорится.Называется невротическим состоянием.

Человек в это время на грани невроза.

Я испытала это состояние на себе и знаю о чм говорю.

У меня было очень тяжлое время, жила на грани жизни и смерти каждый день. Потом все опасности миновали и преодолела все трудности, но, когда хотелось сказать что-то душевное, то навртывались слзы на глаза.

Понимала, что это нервы не в порядке. Больше стала спать, не переутомляться и вс прошло.

У вас, просто, еще достаточно слабый дух. При молитве повышаются вибрации, и когда они дают резонанс с тем к чему вы привыкли т.е. более низкими вибрациями получаются слезы. Душа начинает очищаться. Если долго и каждый день практиковать молитву, то, со временем, плакать не будет хотеться, но начнет наступать состояние очень похожее на то, что называют трансом. Позднее, во время молитвы может приходить творческое вдохновение. Или вдруг могут начать приходить ответы и решения, которые вы упорно искали, но не могли найти. Потом может случиться так, что вы сами начнете чувствовать энергии и вибрации, исходящие от всего живого. Позже, вы даже можете начать видеть и чувствовать духовный мир. Слезы - это индикатор того, что ваша душа соприкоснулась с Божественным.

Во время молитвы ваша душа устремлена к богу. Наверное, потому и слезы, что плачет-то душа. А вот почему она плачет, может быть вызвано разными причинами: это могут быть слезы радости, слезы покаяния, умиления и чего-то еще, что одному только богу и известно. Примерно так.

Значит, искренне, с умилением молитесь. Тогда хорошо, что плакать хочется.

Мне сейчас тоже плакать хочется и я плачу...

А, если смеяться хочется в то время, когда молитесь, это искушение, так враг нападает, чтобы молитва была не благоговейной.

Чаще во время молитвы человеку именно хочется плакать,потому что таким образом откликается его душа на данные вибрации молитвы.И молитва является самой сильной реакцией нашей души на слова ее.

Молитва это не просто слова,в каждой молитве заложен ее сакральный смысл,который что то значит.

А чтобы смеяться во время молитвы-это конечно нонсенс,и является не совсем адекватным состоянием.Ведь слова молитвы нужно повторять не машинально,а понимать о чем там речь и смысл данных слов,обычно это действительно является разрядкой для души человека.А разрядка,это отпускание и успокоение,и оттуда могут быть и слезы.

Я конечно не священник, поэтому не смогу сказать красиво...

Но, моя бабушка по этому поводу говорила, а она была очень мудрая женщина, что если человек плачет во время молитвы - значит его молитва искренна и он открывает душу, а душа его чиста, а когда слзы льются сами собой перед какой-то иконой, особенно Божей Матери - значит его молитву услышали. Со слезами мы получаем очищение.

А вот, если человеку хочется смеяться во время молитвы или службы - значит за его душу борятся бесы или помыслы не чисты.

В обыденной жизни такой человек делает все по-своему. При разговоре он перебивает своего собеседника, повторяет по несколько раз одно и тоже, как бы старается забить гвоздь в голову другого. Даже тон у гордого человека отличается полной уверенностью в правоте своих слов. Он говорит так, будто внушает человеку свои мысли, как гипнотизер своему пациенту.

Когда такой гордец начинает заниматься Иисусовой молитвой, то воображает, что достиг состояния святости и нередко проявляет признаки психопатии. Некоторые считают, что этих людей до такого состояния довела молитва и сами боятся молиться. Но думать так – оскорблять Бога. На самом деле к прелести приводит нераскаянная гордость: из нектара одних и тех же цветов пчела вырабатывает мед, а змея яд. Поэтому для делания Иисусовой молитвы нужно иметь видение своих грехов и чувство покаяния. Фундаментом молитвы является смирение, а покровом молитвы – послушание.

К искушениям во время молитвы можно отнести еще следующее. Человек находится под воздействием светлых и темных сил, образно говоря, его душа стоит на перекрестке всех ветров, и ему трудно отличить голос диавола – старого вора и мошенника – от голоса Ангела-хранителя, а голос своего духа – от голоса своих душевных страстей.

При рождении ребенка сатана посылает к нему демона-искусителя, который следует за человеком до гроба, как его мрачная тень. Демон – опытный охотник и меткий стрелок, он внимательный психолог-аналитик, который изучил человеческую душу во всех ее проявлениях. Его цель – установить контакт с человеком посредством помыслов, которые он всевает как плевелы в сознание. Иногда это нелепые богохульные мысли, от которых душа содрогается от страха; человеку кажется, что это кощунство идет не извне, а его порождает собственная душа. Он пробует сопротивляться демоническим мыслям, но они врываются в его сознание, как вихрь. Человеку кажется, что его спасение невозможно и единственная участь такого богохульника, как он, - геенна огненная. Здесь тактика демона довольно простая: обмануть человека так, чтобы он принял внушение демона за собственные мысли, а богохульство – за состояние своего сердца.

Человек боится открыть на исповеди те мерзкие кощунства, которые звучат в его ушах; ему кажется, что огонь должен сойти с неба и испепелить его за оскорбления, которые он мысленно наносит святыне. Такой человек как бы замыкается в себе, постепенно отвыкает от молитвы, как бы духовно дичает, приходит в состояние безвыходного отчаяния, считая себя недостойным произносить имя Божие, перешагнуть порог храма, и приходит к мысли, что он не должен приближаться к Богу, как к пламени, который попалит его. Он уже при жизни вписал себя в число отверженных, у него возникает ропот и протест против Бога: почему Бог оставил его для погибели.

Путь борьбы с хульными помыслами один – это осознание того, что они внушение демона, черные лучи сатаны, которые отражаются в душе, как на экране, что человек не ответственен за эти помысли, как за брань, которую слышит со стороны. Кто прошел через огонь мысленных искушений и кощунства, тот понимает как гнусен диавол, какой ненавистью дышит ад. Он видит, как бы воочию, что сатана находится в такой бездне богоотступления и падения, из которой уже невозможно подняться, что ненависть к Богу стало сущностью сатаны, что тот не может покаяться, как тьма не может стать светом. На кощунственные мысли следует отвечать: «Это твои мысли, диавол, а я на них не соизволяю».

И, все-таки, я должен сказать, что искушение кощунственными, скверными, богохульными помыслами – не самое страшное в диавольских наваждениях. Здесь душа сжимается от страха перед ними. А намного опаснее, когда душа сама принимает диавольские импульсы, радуется им, как приобретением, желает их, наслаждается ими, и мрак преисподней принимает как свет. Демон всеми силами старается отвлечь ум от молитвы. Во время молитвы он влагает в ум человека по-мирскому блестящие мысли, остроумные изречения, и человек считает эти мысли откровением, получаемым от ангела. Он начинает в уме повторять их, чтобы запомнить, продолжать, развивать и интерпретировать эти мысли и кончается тем, что он теряет молитву и переходит на другую ступень, - а это и надо демону. Диавол готов из молитвенника превратить гения, лишь бы тот бросил молитву.

Поэтому во время молитвы надо не обращать ум к фейерверку мыслей, который возникает у человека, это уловка – лучшее обменять на худшее, а продолжать молитву, не отклоняя внимание на посторонние помысли. Если мысль, возникшая в душе человека, от Бога, то она останется у него в памяти и после молитвы.

Демона называют шутом. Иногда во время молитвы он представляет человеку какие-то комические эпизоды или влагает в его голову шутки и у человека появляется неожиданный смех во время молитвы. От этого смеха трудно отделаться. Состояние у такого человека вовсе не веселое, а скорее истеричное. Здесь полезно наложить на себя крестное знамение и сказать: «Да воскреснет Бог и расточатся врази Его». Шутки во время молитвы или комичные образы в сознании – это клоунада диавола. Если человек увлечется такими шутками и будет рассматривать диавольские маски и карикатуры, то благодать Божия отойдет от него.

Следующее искушение наиболее опасное. Здесь диавол выступает как богослов. Он предлагает человеку вопросы, относящиеся к метафизическому миру. Надо помнить, что нам на земле не открыты все тайны небесного царства, а указан путь в это царство. Человек, в своем земном бытии, будучи ограниченным в своих познавательных способностях, душой, затемненной грехами и колеблемой страстями, многого не понять, и свою ограниченность должен восполнить верой. Истина открывается благодатью Божией, но не как философские абстракции, а как внутреннее зрение.

А здесь сатана начинает забрасывать человека вопросами, на которые тот естественно сразу не может ответить, а некоторые из них вообще являются только достоянием будущего века. Такими вопросами демон хочет вселить в ум и сердце сомнения, показать человеку, что вера сомнительна и противоречива. Поколебаться в вере – это потерять контакт с духовным миром, выйти из общения с Божеством, усомниться в истинности Бога. И многие люди, не понимая, что эти сомнения – уловка демона, как бы катехизис, составленный диаволом, входят с ним в диалог, стараются дать ответы на заданные вопросы, тайну заменить плоскими понятиями, веру – рационализмом, с его мертвыми абстракциями, и часто запутывают сами себя как в паутину.

В таких случаях надо помнить, что на земле мы живем не ведением, а верой, что наше наличное состояние неспособно проникнуть во все тайны божественного промысла, что здесь мы видим как бы отражения в тусклом, потемневшем зеркале, что ведение тайн Божиих неотделимо от преображения самого человека – его духа и души.

Началом падения наших праотцев было вступление Евы в диалог с демоном. Если бы она с самого начала ответила бы ему: «Отойди от меня, сатана», то в мире не произошла бы трагедия богоотступления.

И здесь душа должна ответить демону: «Почему я обязана отвечать тебе на эти вопросы? Ведь ты не хочешь познать истину, вернуться к Богу и покаяться? Ты – древняя ложь, стремишься только смутить и уловить меня».

Следует знать, что в таких случаях, победа – это молчание, за которое не может ухватиться диавол. Во время молитвы надо ничего не предпочитать самой молитве и отклонения от нее считать искушением и потерей.

При чтении моих ответов могут возникнуть некоторые недоумения, а именно, я неоднократно упоминал, что для Иисусовой молитвы необходимо контролировать получаемую извне информацию, то есть сократить до некоторого разумного минимума информационное поле, стараться не открывать шлюзы своей памяти, чтобы не реанимировать и перерабатывать полученную в прошлом информацию, особенно негативно-эмоционального характера. И в этом же ответе я пишу о людях, которые, занимаясь сложной и ответственной деятельностью, требующей обширных знаний и концентрированного внимания, в тоже время могли достигнуть непрестанной внутренней молитвы.

Примером этого я приводил Григория, секретаря византийского синклита, который, находясь в гуще общественных и политических событий, смог овладеть Иисусовой молитвой (или Иисусова молитва овладеть его сердцем) и учение о молитве, как драгоценное наследие он передал своему сыну – учителю и апологету исихазма, святителю Григорию Паламе, которого Церковь назвала «сыном божественного света».

Иисусова молитва – заповедь, данная святыми апостолами. Она должна была звучать и в царских дворцах и в убогих хижинах, в сердце крестьянина, который обливаясь потом, работает на поле, в груди матери, кормящей своего ребенка, наполнять светом сердца монахов и звучать как таинственная песнь в тишине келии и безмолвии пустыни.
Возникает вопрос: что же делать людям, обремененным работой? Как вести себя монахам, которые в монастыре исполняют сложные и хлопотливые послушания? Надо помнить, что Господь смотрит на глубину человеческого сердца: к чему оно привязано, кому обращено, что оно ищет в этом мире. Не столько внешние заботы, обязанности и труды расхищают сердце, а страсти – тайные и явные, которые безпрестанно колеблют и мучают сердце, требуя от человека своего удовлетворения. Здесь нужны мужество и решимость для внутренней борьбы, похожей на битву без отдыха и перемирия. Те люди, которые поставили целью своей жизни стяжать Иисусову молитву, которые отсекают страстные движения, плотские привязанности, ненависть и вражду, кто покорил себя молитве, тот будет под особой защитой и промыслом Божиим.

О смехе

Из книги архиепископа Иоанна (Шаховского) , изданной в серии , выпущенной Сретенским монастырем в 2006 г.

Есть два смеха: светлый и темный. Их сейчас же можно различить по улыбке, по глазам смеющегося. В себе его различить можно по сопровождающему духу: если нет легкой радости, тонкого, мягчащего сердце веяния, то смех - несветлый. Если же в груди жестко и сухо и улыбка кривится, то смех - грязный. Он бывает всегда после анекдота, после какой-нибудь насмешки над гармонией мира. Искривляемая гармония мира искривляет душу человека, и это выражается в кривлении черт лица.

Горе вам, так смеющимся ныне, ибо восплачете (см.: Лк 6, 25). Заплачете! Потому что увидите, что приложили радость не к тому, к чему можно приложить, но к тому, что достойно муки.

Благостная улыбка есть зеркало найденной гармонии. Святые улыбаются, не смеясь. Смех как полнота чистой радости есть состояние будущего века. «Блаженны плачущие ныне, ибо воссмеетесь» (Лк 6, 21). Аскетический опыт осветления и преображения человека советует даже улыбаться, не открывая зубов (лучше немного меньше радости, чем хотя бы самая мимолетная нечистота в ней!).

Анекдотический смех, которым смеются в кинематографах, театрах, на пирушках и вечеринках, которым легко осмеивают ближнего, смеются над слабостями и над достоинством человеческим, над совестью его и над грехами, для увеселения и для забвения печали, без смысла и тщеславно смеша других, все это - болезнь духа. Можно сказать даже точнее: это - симптом болезни духа.

В мире духов живут нечистые духи; они видны бывают на лицах, закатывающихся смехом... Ангельская радость озаряет лицо улыбкой.

Добрым смехом бесшумно развеять можно скопившиеся тучи злобной спорливости, ненависти, даже - убийства... Хорошим смехом восстанавливается дружба, семейный очаг.

Едкий смех - не от Бога. Язвительная улыбка, сарказм остроты, это - пародия на евангельскую соль мудрости. Пародия, искривляющаяся в улыбке.

Острота слова всегда взрезывает душу. Но острота, будучи даже одинаковой у двух ножей - хирургического и разбойничьего, производит совсем разное действие. Одна, взрезывая, пропускает свет небесный и теплоту Духа или вырезает гноение, обрезает мертвость; другая - безблагодатная острота - режет, кромсает душу и часто убивает.

Остры только святые, и только святое остро. Грязные же духи пародируют остроту, и много людей в мире изощряется в высказывании себя чрез эти остроты.

Предел духовной нечистоты смеха - гомерический хохот, гоготание... Такой смех настигает людей недалеко от обильных трапез.

Блюдущий себя, благоговеинствующий пред тайной своей жизни, будет блюсти как всю свою жизнь, так и свой смех. Даже свою улыбку он соблюдет пред Богом. Все будет у него - помощью невидимых хранителей его - чисто и ясно.

Святые светили миру и плачем своим, и улыбкой. Как дети. Ибо только у детей и у подлинно верующих во Христа людей есть чистота жизни, видимая телесными глазами, даже в чертах лица.

Просто и чисто все у детей, еще не коснувшихся тленного духа. Смерть еще не выявилась в усмешке их смертной природы, им дана весна жизни, как начаток и как воспоминание рая; и вот, они чисто смотрят, чисто смеются, нелукаво говорят, легко плачут, легко забывают свой плач...

«Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царствие Небесное» (Мф 18, 3)... Ясно - почему.

Искушения эти проявляются различно. По словам священномученика Диадоха , «бесы отнюдь не хотят, чтобы люди как-нибудь удостоверялись в том, что они гнездятся в них, дабы ум, верно зная это, не вооружился против них непрестанною памятию о Боге» . Большею частию, принимая, по слову апостола, вид ангела света – «и не дивно: сам бо сатана преобразуется во ангела света» (), – темные силы влияют на человека через его мозг, стремясь внушить ему, что то или иное видение посылается от Бога. На самом же деле это оказывается лишь вражеским действием.

Но опаснее всего в данном случае, по словам преподобного Нила, следующее: так как человека «не тревожат плотские нечистые страсти, а он чисто предстоит в молитве, то ему никак не думается, чтобы тут было какое-либо вражеское действие, – и он уверяется, что это есть точно Божественное явление, тогда как оно произошло от демона, который, крайнюю употребляя хитрость, чрез мозг, как мы сказали, изменяет сопряженный с умом свет и его самого образует (ему самому дает образ или то и другое заставляет воображать)» .

13.2. Искушение от бесов через ощущение «света»

Но искушения на молитве не всегда бывают лишь через мысли. Иногда с людьми совершенными происходят искушения другого порядка, как, например, явление света, стука и т. п. Обыкновенно, по свидетельству подвижников, первым признаком прелести (диавольского прельщения), ощущаемым физически, является «свет, подобный чувственному огню» , «видимый телесными очами» , «огневые образования» , «свет ночью» и т. п.

За световыми явлениями следуют явления демонов в разных формах и видах. Людям, достигшим известной духовной высоты, они являются в виде ангелов или даже Самого Христа с целью ввести их в заблуждение и заставить думать молящегося, что он удостоился созерцания небесных видений и этим вовлечь его в гордость, которая есть начало падения.

13.3. Явление бесов в виде ангелов или даже Самого Христа

Если эти явления не производят желаемого действия, т. е. если человек по смирению не принимает видение за божественное, то тогда искушения видоизменяются. Демоны, по словам святого Антония Великого , когда не возмогут обольстить сердце подвижника, то опять нападают, но иным образом, именно: «устраивают разные привидения, чтобы устрашить его, для чего претворяются в разные виды и принимают на себя образы – жен, зверей, пресмыкающихся, великанов и множества воинов» , производя «шум, топот, вопли и ругательства» .

13.4. Устрашения со стороны бесов через разные привидения

При подобных искушениях, по указаниям святых подвижников, следует сохранять полное спокойствие духа и не поддаваться страху, так как злые духи могут лишь только угрожать, но другого ничего более сделать не могут. «Таких привидений не должно бояться, – говорит святой Антоний Великий , – потому что они ничто – и тотчас исчезают, коль скоро кто оградит себя верою и знамением креста» . Хотя они и дерзки, и крайне бесстыдны, но бояться их не должно, «хотя бы они казались наступающими на нас, хотя бы угрожали , потому что они немощны и ничего более сделать не могут, как только угрожать» .

13.5. Причины, по которым не следует бояться устрашений со стороны бесов

Не бояться демонов и их искушений научает также и святой Симеон Благоговейный : «Когда молишься, страх ли нападет на тебя, или стук подымется, или свет воссияет, или другое что случится, не смущайся и не робей; но пребудь в молитве гораздо долее обыкновенного. Такое смятение, страхование и ужасание бывает от демонов, чтобы, растерявшись и расслабевши, оставил бы молитву, а когда такие тревожности и оставление молитвы по малодушию обратятся у тебя в навык, – чтобы совсем тебя взять в свои руки и помыкать тобою» .

Подобно этому говорил и преподобный Нил Синайский : «Хотя и шум, и топот, и вопли, и ругательства услышит от демонов стремящийся держать чистую молитву, но не ниспадет помыслом и не предаст его им, говоря к Богу: «Не убоюся зла, яко Ты со мною еси» () и тому подобное» .

13.6. Признаки, позволяющие отличить посещение благодати Божией от искушений со стороны лукавого

Но подобного рода явления (как, например, свет) не всегда бывают от лукавого. Святой Симеон Благоговейный говорит, что иногда бывает, что иной некий воссияет свет, во время совершения тобою молитвы своей, «которого изобразить в слове я не в силах, от которого душа преисполняется радости, возрождается вожделение лучшего и начинают тещи слезы со умилением; то ведай, что это есть Божеское присещение (посещение – «Игум.В.») и наступление» .

Так как человеку, особенно еще не опытному в этом деле, трудно определить, от Бога или же от лукавого получает он видения, то святые подвижники советуют и таком случае обращаться всегда за советом к старцу-руководителю, которого должен иметь всякий желающий идти путем духовного совершенствования. Подробнее о старчестве будет сказано ниже. Теперь же приведем слова святого Каллиста Тиликуды, относящиеся к этому. «Если иногда ум увидит свет без всякого искания его, пусть не принимает его и не отвергает, пусть об этом спросит старца. Если же не найдет такого, то лучше не принимать, но по смирении предать дело Богу, почитая себя недостойным такого видения» .

Вообще же, как общее правило, следует иметь в виду указания святых отцов на то, чтобы не увлекаться видениями и не почитать себя достойным их, даже если бы то было явление Самого Христа или ангела. «Когда, делая свое дело, – говорит святой Григорий Синаит , – увидишь свет или огонь вне или внутри, или лик какой – Христа, например, – или ангела, или другого кого, не принимай того, чтоб не потерпеть вреда» .

Иногда внутреннее чувство подсказывает человеку, что то или иное видение не от Бога, но от лукавого. «Все приходящее в душу, – говорят отцы, – чувственное ли то или духовное, коль скоро сомневается в нем сердце, не приемля его, не от Бога есть, но послано от врага» . «Истинное начало молитвы есть сердечная теплота, попаляющая страсти, отраду и радость вселяющая в сердце непоколебимым возлюблением и утверждающая сердце несомненным удостоверением» .

Но все же человеку, особенно на первых шагах прохождения им духовного подвига, очень трудно самому браться за разрешение вопроса: от кого получает он то или другое видение? Святой Григорий Синаит , говоря о признаках прелести, свидетельствует, что «она для многих, по множеству и разнообразию ее козней и осечений, неудобораспознаваема и почти непостижима» . Поэтому, как уже было сказано, молящийся не ошибется, если в данном случае будет идти путем смирения, почитая себя недостойным видений и откровений.

13.8. Прелесть, происходящая от воображений в уме духовных предметов

Следует отметить, что не всегда какие-либо образы или явления привходят в сознание молящегося со стороны. Часто он сам бывает причиной их возникновения. Это бывает в тех случаях, когда молящийся начинает представлять себе чувственно в своем воображении духовные явления или лица. Против же этого особенно горячо восстают подвижники, как против серьезного препятствия молитве. «Когда молишься, не придавай Божеству какого-либо облика, – говорит преподобный Нил Синайский , – и не попускай, чтобы ум твой преображался в какой-либо образ... (или чтобы в уме твоем печатлелся какой-либо образ), но невещественно приступи к Невещественному, – и сойдешься с Ним» .

Об этом же говорят и святые Каллист и Игнатий, ссылаясь на следующее высказывание святителя Василия Великого : «Как не в рукотворенных храмах живет Господь, так и не в воображениях каких и мысленных построениях (фантазии), – кои представляются (вниманию), и как стеною окружают испортившуюся душу, так что она силы не имеет чисто взирать на истину, но все еще держится зерцала и гаданий» . «Сии ведая, – добавляют от себя святые иноки, – и ты каждый час, с Божией помощью, понуждай себя безмечтанно, без воображений и образов, молиться чисто всем умом, всею душою и всем сердцем» .

13.9. Второй вид прелести, имеющий начало в сладострастии

Кроме описанного вида прелести, происходящего от личных мечтаний молящегося, есть еще другой род прелести, берущий начало также в самом человеке. По словам святого Григория Синаита , «второй образ прелести... начало свое имеет в сладострастии, рождающемся от естественного похотения. От сласти сей рождается неудержимость несказанных нечистот. Распаляя свое естество и омрачив ум сочетанием с мечтаемыми идолами, она приводит его в исступление опьянением от палительного действия своего и делает помешанным. В сем состоянии прельщенный берется пророчествовать, дает ложные предсказания, предъявляет, будто видит некоторых святых, и передает слова, будто ими ему сказанные, опьянен будучи неистовством страсти, изменившись нравом и по виду став как бесноватый... Бес непотребства, омрачив их ум сладострастным огнем, сводит их с ума, мечтательно представляя им некоторых святых, давая слышать слова их и видеть лица» .

Жизненной иллюстрацией к приведенным словам могут служить некоторые из русских сектантов, впадающие в экстазы указанного характера на своих радениях. Описание этого можно найти в исследовании Д. Г. Коновалова «Религиозный экстаз в русском сектантстве», а также в его брошюре «Психология сектантского экстаза» (1908) (речь, произнесенная перед защитой его диссертации).

В тех случаях, когда человек, уже стяжавший дар молитвы, подвергается искушениям во время ее, то ему разрешается в противовес этому, вставая, простирать руки в помощь против искушений. Но и в данном случае должна быть умеренность и осторожность, и святые отцы предупреждают от увлечений. Пусть в таком случае, – поучает святой Григорий Синаит , – «прелести ради не долго сие творит, и опять садится, чтобы враг не обольстил ума его, показав какой-либо призрак. Ибо иметь ум, даже безопасный от падения и горе, и долу, и в сердце, и всюду, безопасным от вреда свойственно одним чистым и совершенным» .

Подобно этому и святой старец Симеон Благоговейный учит, что если бы молящемуся пришлось бы сподобиться Божественного посещения, проявившегося, например, в благодатном свете и вызвавшем умиление и слезы, то для того, чтобы не впасть в гордость, следует перевести мысль свою на какой-либо другой предмет и этим смирить себя. «Если слишком долго будет держаться такое состояние, – говорил святой Симеон, – то, чтобы по причине обилия слез не показаться тебе пред собою чем-либо более, нежели каков ты на деле, обрати ум свой на что-либо телесное и тем смири себя» .

Все приведенные и подобные им предупреждения об избежании прельщения или, как говорят святые подвижники, прелести на молитве, имеют свое глубокое основание и крайнюю необходимость. Предупреждения эти вызываются теми печальными и крайне опасными последствиями для человека, которые влечет за собой прелесть. Идущий без всякой осмотрительности и руководства по этому пути подвергается различным опасностям, начиная с тщеславия и кончая сумасшествием.

13.11. Указания святых подвижников о том, как различать явления прелести и благодати

Для человека, стоящего далеко от «науки из наук и искусства из искусств» , могут показаться странными и непонятными настоящие строки. Но, если дать себе труд глубоко вникнуть в психологические основы молитвенного подвига, то тогда все будет понятным. Повторим, что все рассуждения авторов «Добротолюбия» суть плод их собственного опыта, т. е. того, что было пережито ими самими и чему они были свидетелями, наблюдая окружающих их людей как мирских, так и монашествующих.

13.12. Описание духовной молитвы, свободной от всяких представлений и воображений

Теперь следует сказать о мерах борьбы с указанными искушениями. Главным средством, по учению святых отцов, в данном случае является молитва. «Во время таких искушений, – говорит преподобный Нил Синайский , – употребляй непрестанно краткую, но напряженную молитву» . Насколько сильна верующего и какое производит действие на демонов, видно из сравнения святого Илии Екдика, который говорит, что «грозящий палкою на собак раздражает их против себя, а демонов раздражает тот, кто нудит (принуждает – «Игум.В.») себя чисто молиться» .

Но, пред тем как приступить к такой молитве, полезно и необходимо бывает сказать несколько слов против духа злобы, искушающего молящегося. Святой Евагрий учит: «Во время искушений не прежде приступай к молитве, как сказавши несколько гневных слов против искусителя. Ибо когда душа окачествована (исполнена – «Игум.В.») скверными помыслами, тогда молитве ее нельзя быть чистою. Но если ты скажешь что-либо с гневом против них, то этим приведешь в смятение противников своих и истребишь их внушения» .

Какие именно слова следует произносить в таких случаях, указывает преподобный Никита Стифат . Говоря о хульных помыслах – одном из видов искушений, – он поясняет, что «дух хулы, когда молимся и поем псалмы, и отрыгает иной раз, по нашему невниманию, нашими устами клятвы на нас же и странные хуления на Бога вышнего, привводя их в стихи псалмов и в слова молитвы. Но против него, когда он что-либо такое произносит устами нашими или всевает в мысли наши, надо обращать слово Христово, говоря к нему: «Отойди от Меня, сатана» (), всякого зловония исполненный и осужденный на вечный огнь; хула твоя да падет на главу твою». Сказав это, тотчас насильно, как пленника, обратим ум на другой какой предмет – Божеский или человеческий, какой вспадет на мысль, или со слезами вознесем его на небеса и к Богу» .

Так как искушения лукавого, приводящие в состояние прелести, не всегда бывают в грубой и заметной форме, то святыми подвижниками дается ряд указаний, как различать явления прелести и благодати, которые с внешней стороны иногда могут походить одно на другое, особенно в глазах неопытного в этом деле человека.

Преподобный Максим Кавсокаливит, сравнивая благодать и прелесть, высказывается в том смысле, что отличительным признаком благодати является особое состояние мира душевного с умилением и сокрушением о грехах. Человек исполняется кротостию и смирением, и душа его объята бывает радостию духовною. «Когда входит в человека благодать Святого Духа, – говорит он, – то собирает ум его и делает его внимательным и смиренным, приводит ему на память и грехи его, будущий Суд и вечное мучение, душу его исполняет сокрушенным умилением и подвергает к плачу и слезам, очи его делает кроткими и полными слез, и чем более сближается с человеком, тем более умиротворяет душу его и утешает святыми страданиями Господа нашего Иисуса Христа и беспредельным Его человеколюбием, и ум исполняет возвышенными созерцаниями недомыслимой силы Божией... Тогда ум человека восторгается Божеским оным светом и просвещается светом Божеского ведения, сердце делается тихим и кротким и обильно источает плоды Духа Святого – «радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, любовь, смирение» () и прочее, и душа его восприемлет неизреченное веселие» .

Наоборот же, когда человек подпал под влияние искусителя и находится в состоянии прелести, то ощущения его уже будут иные, противоположные указанным. Появляется сначала тонкое тщеславие, переходящее затем в гордость. Смирение и мир душевный у такового отсутствуют. «Когда злой дух прелести, – говорит преподобный Максим , – приближается к человеку, то возмущает ум его и делает диким, сердце ожесточает и омрачает, наводит боязнь, и страх, и гордость, очи извращает, мозг тревожит, все тело в трепетание приводит, призрачно пред очами показывает свет не светлый и чистый, а красноватый... и уста заставляет говорить слова непотребные и хульные; тот, кто видит сего духа прелести, большею частью серчает и исполнен бывает гнева, смирения совсем не знает, ни истинного плача и слез, но всегда хвастается своими хорошествами и тщеславится ими, когда без сдержанности и страха Божия поддается движениям страстей, наконец, выходит из ума и приходит в совершенную пагубу» .

Итак, человек, находящийся в состоянии прелести, прежде всего лишен душевного покоя и истинного умиления – этих верных признаков благодатного состояния духа. Кроме того, в нем отсутствуют три основных добродетели: смирение, любовь и милосердие, «без коих никто не узрит Господа» .

Чистою молитвою, без прелести, по словам святого Григория Синаита , будет та, во время которой «ум видится безвидным и ни себя, ни другого чего не представляющим даже на мгновение, будучи и от чувств отвлекаем действующим в нем светом. Ибо тогда ум делается отрешенным от всего вещественного и световидным, неизреченно во един дух с Богом сочетаваясь» .

Как говорит святой Исихий, это происходит вследствие того, что «всякий помысл воспроизводит в уме образ какого-либо чувственного предмета, ибо ассирианин (враг), будучи сам умною силою, не иначе может прельщать, как пользуясь чем-либо привычным для нас чувственным... И так как всякий помысл входит в сердце чрез воображение чего-либо чувственного (чувственное же мешает умственному), то Божественный свет Божества тогда уже начинает осиявать ум, когда он упразднится от всего и сделается совершенно безвидным (никакого вида и образа не представляющим). Ибо светлость оная проявляется в чистом уже уме, под условием оскудения его от всяких помышлений» .

Поэтому же и в житии преподобного Варсануфия, составленном Никодимом Агиоритом , где сообщается о том восхищении к Богу, которого преподобный удостаивался на молитве, подчеркивается, что возносился он к Богу «не на мечтательных крыльях мысли, но в неизреченной силе Духа, полагая восхождения к Богу в сердце своем» .

В соответствии с этим на всем протяжении «Добротолюбия» нигде не говорится о развитии мысленной, мозговой, энергии, так как это не только не нужно, но крайне вредно и даже опасно для молящегося, ибо приводит к гордости и падению. Весь центр тяжести полагается в развитии чувств сердца, потому что в духовной молитве, чистой от всяких представлений и воображений, интеллектуальная сторона не играет роли.

13.13. Опасность желания скорее стяжать высшие дары молитвы

Чем отличается покаянный плач от плача истерики?

Истерический плач - неблагодатный, злой, горький. А когда человек кается о грехах и плачет, то в это время у него слезы сладкие, покаянные. Душа в это время омывается. Это можно наглядно объяснить на таком примере: едут две машины одна за другой; от первой машины летит грязь из-под колес и попадает на ветровое стекло второй машины, делает его непросматриваемым. Как очистить стекло, чтобы смотреть вперед на дорогу? Надо включить щеточки-дворники, и они очистят стекло. Но порой они не могут справиться с грязью. Тогда надо водички подлить. А как водичка попадет на стекло, смотришь - дворники быстро очищают стекло от грязи. Вот, точно так же на жизненном пути наша душа оскверняется грязью грехов. Когда мы начинаем каяться, то бывает мало пользы, если мы просто "насухую" рассказываем грехи, перечисляя их. Тут и слезы покаянные нужны, тогда душа быстро очистится.

Можно ли плакать во время молитвы?

Можно. Покаянные слезы - это не слезы зла и обиды, они омывают нашу душу от грехов. Чем больше мы плачем, тем лучше. Очень ценно во время молитвы плакать. Когда мы молимся - читаем молитвы - и в это время на каких-то словах мы задержались умом (они проникли в нашу душу), не надо их пропускать, ускорять молитву; вернитесь на эти слова, и читайте, пока душа не растворится в чувстве и не начнет плакать. Душа в это время молится. Когда душа в молитве, да еще со слезами- рядом с ней Ангел Хранитель; он молится рядом с нами. Любой искренне верующий человек из практики знает, что Господь его молитву слышит. Мы слова молитвы обращаем к Богу, а Он благодатью возвращает их нам на сердце, и сердце верующего чувствует, что Господь его молитву принимает.

У меня мама во время чтения утренних или вечерних молитв всегда плачет и вспоминает свои грехи от детства. Это ее мучает, и она расстраивается, и думает: "Что это за слезы, может, они от врага?"

Когда человек читает молитвы, акафист, Псалтырь и плачет покаянными слезами, чувствует, как велики его грехи перед Богом, то эти слезы благодатные.

Господь показал и мне, грешному, что значит покаянные слезы. Учился я в семинарии, а на каникулы поехал в Почаевскую Лавру. Встал на ранней литургии под клиросом - и вдруг на меня нашло такое!.. Никогда в жизни прежде не испытывал! Благодать Божия сошла, и я плакал. Плакал не только о своих грехах, но и о всем мире, лежащем во грехе, во тьме. Так вся литургия прошла. Конечно, мне хотелось, чтобы это состояние подольше продолжалось, но я учился, а на занятиях нигде не уединишься. Так прекратились мои слезы: кругом народ, а душа плачет, когда чувствует около себя только Единого Бога. Бог же приходит в тишине.

Пусть человек плачет, насколько хватит покаяния. Это особое состояние души, его надо хранить и ближним, и самому человеку. Слезы омывают, убеляют нашу душу от грехов. Человек молится и очищает себя от скверны, а молитва души его праведной будет хранить и его родных. И это тоже один из признаков смирения.