Во время болезни детей всегда нужно уповать на Божию помощь
(Свидетельство матери)
Вышла я замуж юной и идеально-религиозной. Молодое сердце мое было открыто духовным истинам, но постоянная работа, заботы и огорчения отодвинули вопросы веры. Я жила, не имея времени ни обращаться к Богу с молитвой, ни даже ежегодно говеть. Проще сказать: я охладела к обязанностям, которые налагает на нас религия. Я никогда не останавливалась на мысли, что Господь услышит мою молитву, если я с верою обращусь к Нему.
В 1897 году я жила с мужем моим и детьми в городе Стерлитамаке. 11 января внезапно заболел мой самый младший ребенок, мальчик пяти лет. Пригласили доктора. Он осмотрел ребенка и сказал, что у него дифтерит в сильной форме. Сделали впрыскивание сыворотки. Через день повторили. Ждали облегчения, но его не последовало. Доктора констатировали непрохождение воздуха в легкие.
Ребенок страшно ослабел. Он уже никого не узнавал. Лекарства принимать не мог. Из груди его вырывалось страшное хрипение, которое было слышно даже в нижнем этаже дома. Приезжали два доктора. Печально посмотрели они на больного, озабоченно поговорили между собой и объявили нам, что на следующий день сделают третье впрыскивание, что ими получена новая свежая сыворотка и что та, которой уже делалось впрыскивание, оказалась по анализу негодной. Было ясно, что они видели, что ребенок не переживет ночи.
Я же, кажется, ни о чем не думала, делала особенно старательно все нужное для больного и как будто побуждала себя не оставаться праздной. Муж мой не отходя сидел у постели, боясь пропустить последний вздох. В доме все стихло, только раздавался страшный свистящий хрип. Надо удивляться, как из такого слабого организма мог исходить такой тяжелый, громкий звук.
– Я поеду, попрошу отслужить молебен о его выздоровлении.
– Разве ты не видишь, что он умирает? Не езди: он кончится без тебя.
– Нет, – говорю, – я поеду: церковь близко.
Поехала. Вхожу в церковь. Навстречу мне идет священник отец Стефан Никитин.
– Батюшка, – говорю ему, – у меня сын болен дифтеритом. Если не боитесь, то потрудитесь отслужить у нас молебен.
– Мы по обязанности напутствуем умирающих всюду и идем без страха, куда нас приглашают. Сейчас я к вам буду.
Вернулась я домой. Хрип по-прежнему раздавался по всем комнатам. Личико совсем посинело у моего мальчика, глазки закатились. Я дотронулась до ножек; ножки были совсем холодны. Неизъяснимо больно сжалось сердце мое. Плакала ли я, не помню. Я так много плакала в эти печальные дни, что, кажется, поток слез моих не прекращался. Зажгла лампадку и приготовила кое-что необходимое.
Приехал отец Стефан. Муж мой вышел к нему. Молебен начался. Я осторожно взяла на руки ребенка вместе с периной и подушкой и вынесла в залу. Мне было слишком тяжело стоя держать его, и я опустилась в кресло.
Молебен продолжался. Отец Стефан взял святое Евангелие для чтения. Я с трудом встала с кресла. Тут свершилось непостижимое. Мальчик мой поднял голову и слушал Божественные слова. Отец Стефан кончил читать. Я приложилась; приложился и мальчик мой. Он обвил ручонкой мою шею и так дослушал молебен. Я боялась дышать. Отец Стефан поднял святой крест, осенил им ребенка, его поцеловавшего, и сказал:
– Выздоравливай!
Я отнесла мальчика в постельку, положила его и пошла проводить батюшку. Когда отец Стефан уехал, я пошла опять в спальню, удивляясь, что не слышу обычного хрипа, надрывающего душу. Мальчик мой тихо спал. Я наклонилась к его ротику. Дыхание ровно выходило из губ. С умилением опустилась я на колени, благодаря милостивого Бога, а потом утомленная уснула на полу около его постельки.
На другое утро, лишь ударили к заутрене, мальчик мой поднялся и чистым, звучным голосом сказал:
– Мама, что это я все лежу? Мне надоело лежать!
Возможно ли описать, как радостно забилось сердце мое. Сейчас же поспел самовар, закипело молоко, и мальчик принял немного пищи. В девять часов тихо вошел в залу наш доктор, посмотрел в передний угол и, не видя там ожидаемого стола с холодным трупиком, окликнул меня. Я веселым голосом отозвалась:
– Сейчас иду.
– Неужели лучше? – удивленно спросил доктор.
– Да, – ответила я, здороваясь с ним. – Господь явил нам чудо.
– Да, только чудо могло исцелить вашего ребенка.
18 февраля отец Стефан служил у нас благодарственный молебен. Мальчик мой, совершенно здоровый, усердно молился. По окончании молебна отец Стефан сказал мне:
– Следовало бы вам описать этот случай.
Я отвечала ему:
– Я постараюсь его описать спустя не которое время.
С тех пор многое переменилось. Муж мой вышел в отставку. Мы переехали жить в другой город. Если когда эти строки придется прочесть тем, лицам, которые присутствовали при совершении в нашем доме чудесного исцеление, то они подтвердят справедливость всего сказанного. Искренне желаю, чтобы хоть одна мать, прочитавшая эти малые строки, в час скорби не впала в отчаяние а сохранила веру в благость неведомых путей, которыми ведет нас Провидение.
("Воскресный день", 1901 г., № 43)
Непонятая молитва
Мой отец с большим предубеждением относился к отцу Иоанну Кронштадтскому. Его чудеса и необыкновенную популярность объяснял гипнозом, темнотой окружающих его людей, кликушеством и т.п.
Жили мы в Москве, отец занимался адвокатурой. Мне в то время минуло четыре года, я был единственным сыном, и в честь отца назван Сергеем. Любили меня родители безумно.
По делам своих клиентов отец часто ездил в Петербург. Так и теперь он поехал туда на два дня и по обыкновению остановился у своего брата Константина. Брата и невестку он застал в волнении: заболела их младшая дочь Леночка. Болела она тяжело, и, хотя ей стало лучше, они пригласили отца Иоанна отслужить молебен и с часу на час ожидали его приезда.
Отец посмеялся над ними и уехал в суд, где разбиралось дело его клиента.
Вернувшись в четыре часа обратно, он увидел у братниного дома парные сани и огромную толпу людей. Поняв, что приехал отец Иоанн, он с трудом пробился к входной двери и, войдя в дом, прошел в зал, где батюшка уже служил молебен. Отец стал в сторону и с любопытством начал наблюдать за знаменитым священником. Его очень удивило, что отец Иоанн, бегло прочитав положенное перед ним поминание с именем болящей Елены, стал на колени и с большой горячностью начал молиться о каком-то неизвестном тяжко болящем младенце Сергии. Молился он о нем долго, потом благословил всех и уехал.
– Он просто ненормальный! – возмущался мой отец после отъезда батюшки. – Его пригласили молиться о Елене, а он весь молебен вымаливал какого-то неизвестного Сергея.
– Но Леночка уже почти здорова, – робко возражала невестка, желая защитить уважаемого всей семьей священника.
Ночью отец уехал в Москву.
Войдя на другой день в свою квартиру, он был поражен царившим в ней беспорядком, а, увидев измученное лицо моей матери, испугался:
– Что у вас здесь случилось?
– Дорогой мой, твой поезд не успел, верно, отойти еще от Москвы, как заболел Сережа. Начался жар, конвульсии, рвота. Я пригласила Петра Петровича, но он не мог понять, что происходит с Сережей, и попросил созвать консилиум. Первым долгом я хотела телеграфировать тебе, но не могла найти адреса Кости. Три врача не отходили от него всю ночь и, наконец, признали его положение безнадежным. Что я пережила! Никто не спал, так как ему становилось все хуже, я была как в столбняке.
И вдруг вчера, после четырех часов дня, он начал дышать ровнее, жар понизился, и он уснул. Потом стало еще лучше. Врачи ничего не могут понять, а я – тем более. Сейчас у Сережи только слабость, но он уже кушает и сейчас в кроватке играет со своим мишкой.
Слушая, отец все ниже и ниже опускал голову. Вот за какого тяжко болящего младенца Сергия так горячо молился вчера отец Иоанн Кронштадтский.
(Из книги Л.С. Запариной
"Непридуманные рассказы")
Есть сны пустые, а есть особенные, вещие. Вот какой сон я видела в молодости.
Мне приснилось, что я стою в полной тьме и слышу обращенный ко мне голос: "Родная мать хочет убить своего ребенка". Слова и голос наполнили меня ужасом. Я проснулась, полная страха.
Солнце ярко освещало комнату, за окном чирикали воробьи. Я посмотрела на часы – было восемь.
Свекровь, с которой мы спали в одной комнате, проснулась тоже.
– Какой страшный сон мне сейчас приснился, – сказала я ей и начала рассказывать.
Свекровь взволнованно села на кровати и пытливо посмотрела на меня:
– Тебе сейчас приснилось?
– Да, – ответила я.
Она заплакала.
– Что с вами, мама? – изумилась я.
Она вытерла глаза и грустно сказала:
– Зная твои убеждения, мы хотели скрыть, что сегодня в девять часов Ксана (моя золовка, Ксения) должна идти в больницу на аборт, но теперь я не могу скрывать.
Я ужаснулась:
– Мама, почему вы не остановили Ксану?
– Что делать?! У них с Аркадием уже трое детей. Он один не может прокормить такую семью. Ксана тоже должна работать, а если будет малыш, ей придется сидеть дома.
– Когда Господь посылает ребенка, Он дает родителям силы вырастить его. Ничего
не бывает без воли Божией. Я пойду и попытаюсь отговорить ее.
Свекровь покачала головой:
– Ты не успеешь: она вот-вот уйдет в больницу.
Но я уже ничего не слушала. Не одеваясь, а как была, в ночной сорочке, я набросила на себя пальто, сунула босые ноги в туфли и, на ходу надевая берет, выбежала на улицу.
Ехать было далеко. Я пересаживалась с трамвая на автобус, с автобуса на другой трамвай, стараясь сократить путь, а стрелки часов меж тем перешли за девять...
– Царица Небесная, помоги! – молилась я.
С Ксаной мы столкнулись в вестибюле ее дома. Лицо у нее было осунувшееся, мрачное, в руках она держала маленький чемодан. Я обхватила ее за плечи:
– Дорогая, я все знаю! Мне сейчас приснился о тебе страшный сон: чей-то голос сказал: родная мать хочет убить свое дитя. Не ходи в больницу!
Ксана стояла молча, потом схватила меня за руку и потянула к лифту:
– Я никуда не пойду, – плача сказала она. – Никуда! Пусть живет!
Ксения родила мальчика. Он вырос самым лучшим из всех ее детей и самым любимым.
(Из книги Л.С. Запариной
"Непридуманные рассказы")
Старичок
Этот рассказ я слыхала от покойной Олимпиады Ивановны. Передавая его, она волновалась, а сын, о котором шла речь, сидел рядом с ней и утвердительно кивал головой, когда в некоторых местах рассказа она обращалась за подтверждением к нему.
– Ване тогда было семь лет. Шустрый он был, понятливый и большой шалун. Жили мы в Москве на Земляном валу, а Ванин крестный – наискосок от нас в пятиэтажном доме.
Как-то перед вечером я послала Ванюшу к крестному, пригласить его на чай. Перебежал Ваня дорогу, поднялся на третий этаж, а так как до звонка у двери достать не мог, то стал на лестничные перила, и только хотел протянуть к звонку руку, как ноги соскользнули, и он упал в пролет лестницы.
Старый швейцар, сидевший внизу, видел, как Ваня мешком упал на цементный пол.
Старик хорошо знал нашу семью и, увидев такое несчастье, поспешил к нам с криком:
– Ваш сынок убился!
– Мы все, кто был дома, бросились на помощь Ване. Но когда прибежали к дому, то увидели, что он сам медленно идет нам навстречу.
– Ванечка, голубчик, ты живой?! – схватила я его на руки. – Где у тебя болит?
– Нигде не болит. Просто я побежал к крестному и хотел позвонить, но упал вниз. Лежу на полу и не могу встать. Тут ко мне подошел старичок, тот, что у вас в спальне на картине нарисован. Он меня поднял, поставил на ноги, да так крепко, и сказал: "Ну, ходи хорошо, не падай!" Я и пошел. Вот только никак не могу вспомнить, зачем вы меня к крестному посылали?
После этого Ваня сутки спал и встал совершенно здоровым. В спальне у меня висел большой образ преподобного Серафима...
(Из книги Л.С. Запариной
"Непридуманные рассказы")
Чтоб напугать человека нужно немного. Хотя бы прислать ему письмо без обратного адреса.
Чуть дрожащей рукой, сам себе не рад
Открываешь конверт по краю.
Ожидаешь прочесть «Ты попался, гад»
Или – «Помоги. Умираю!»
Как-то так начинается фильм Джима Джармуша «Сломанные цветы». Мужчина получает письмо от неизвестной, с которой у него у него 20 лет назад якобы были отношения (листай теперь, старина, по памяти свой донжуанский список). А в письме сказано, что у него, оказывается, есть сын, которому уже лет 19. И это неудивительно, потому что от любви бывают дети. И я, мол, воспитывала его сама, как независимая женщина. Воспитывала, но теперь он ушел искать отца. Тебя то есть. Ну и все. Ciao. Убить тебя или обнять он хочет, не знаю. Дальше думай сам.
24 Фев 17
Впервые эта тема всплыла в разговоре с одной знакомой, которая в совершенстве знала немецкий. Переводами с этого языка и на него она и хлебушек зарабатывала. Каким-то образом разговор коснулся такого понятия, как «совесть». Я спрашиваю: «А как по-немецки “совесть”?» И она неожиданно затруднилась с ответом. В тот день немецкая совесть так и не всплыла в памяти. А день спустя мы опять встретились, и знакомая радостно выпалила: «Gewissen!» Совесть по-немецки будет «Gewissen». Но дело было не только и не столько в «совести». Дело было в том, что, как я тогда впервые понял, люди, хорошо владеющие иностранными языками, могут не владеть лексикой, связанной с нравственностью, с духовной жизнью. «Я танцую», «мы танцуем» – знаю. «Я молюсь», «мы молимся» – не знаю.
Этот тезис был потом многократно подтвержден в разговорах с другими людьми. Девчушка, одноклассница сына, провела несколько лет во Франции. Лопочет по-французски лучше преподавательницы. Спрашиваю и ее: «Как по-французски “совесть”?» Молчит. «А как “стыд”? А “милосердие”?» Тоже молчит. «Сколько стоит?», «как пройти?», «который час?» – все знает. А вот фразу «я обидела маму, и теперь мне стыдно» сказать не может. Лексики нет. И это не частные изъяны образования отдельных особ. Это ошибочный принцип, заложенный в наше образование, в данном случае – филологическое.
Покаяние
Упал человек в глубокую пропасть. Лежит израненный, погибает... Прибежали друзья. Попытались, держась друг за друга, к нему на помощь спуститься, да чуть сами в нее не свалились. Пришло милосердие. Опустило в пропасть лестницу, да - эх!.. - не достает она до конца! Подоспели добрые дела, сделанные когда-то человеком, бросили вниз длинную веревку. Но тоже - коротка веревка... Так же тщетно пытались спасти человека: его громкая слава, большие деньги, власть... Наконец, подошло покаяние. Протянуло оно руку, ухватился за нее человек и... вылез из пропасти! - Как это тебе удалось? - удивились все. Но покаянию некогда было отвечать. Оно спешило к другим людям, спасти которых могло только оно...
Старый и молодой мо нах (Послушник и монах)
Однажды старый и молодой монах возвращались в свою обитель. Путь их пересекала река, которая из-за дождей очень сильно разлилась. На берегу стояла молодая женщина, которой также нужно было перебраться на противоположный берег, но она не могла обойтись без посторонней помощи. Обет строго-настрого запрещал монахам прикасаться к женщинам, и молодой монах демонстративно от нее отвернулся.
Старый же монах подошел к женщине, взял ее на руки и перенес через реку. Весь оставшийся путь монахи хранили молчание, но у самой обители молодой монах не выдержал: "Как ты мог прикоснуться к женщине!? Ты же давал обет!" На что старый спокойно ответил: "Странно, я перенес ее и оставил на берегу реки, а ты до сих пор ее несешь".
...про осуждение
Одна семейная пара переехала в новую квартиру. Утром жена выглянула в окошко и, увидев соседку, развешивающую выстиранное бельё, говорит мужу: - Посмотри, какое у неё белье грязное, наверное, она не умеет стирать". И так всякий раз, когда соседка развешивала белье, жена удивлялась тому, какое оно грязное. Однажды, проснувшись и глянув в окно, она воскликнула: - Сегодня белье чистое! ...Наконец-то соседка научилась стирать. - Да нет, - сказал муж, - просто я сегодня встал пораньше и вымыл твое стекло.
Семена
Два лесоруба
Два лесоруба участвовали в соревновании по рубке леса. Каждому отводился определенный участок леса, а победителем становился тот, кто смог бы повалить больше деревьев с 8 утра до четырех часов дня. В восемь часов утра раздался свисток и два лесоруба заняли свои позиции. Они рубили дерево за деревом, пока Первый не услышал, как Второй остановился. Поняв, что это его шанс, Первый удвоил усилия... В девять часов Первый услышал, что Второй опять принялся за работу. И снова они работали почти синхронно, как вдруг без десяти десять Первый услышал, что Второй снова остановился. И снова Первый принялся за работу, желая воспользоваться слабостью противника.
Так продолжалось целый день. Каждый час Второй останавливался на десять минут, а Первый продолжал работу. Когда раздался сигнал об окончании соревнования, Первый был совершенно уверен, что приз у него в кармане. Представьте, как он удивился, узнав, что проиграл. - Как это получилось? - спросил он товарища. - Ведь каждый час я слышал, как ты на десять минут прекращаешь работу. Как ты умудрился нарубить больше древесины, чем я? Это невозможно. - На самом деле все очень просто, - прямо ответил Второй. - Каждый час я останавливался на десять минут и точил свой топор.
Лекарство от греха
Однажды ученики пришли к старцу и спросили его: «Почему дурные наклонности легко овладевают человеком, а добрые - трудно и остаются непрочны в нем?»
Что будет, если здоровое семя оставить на солнце, а больное зарыть в землю? - спросил старец.
Доброе семя, что оставлено без почвы, погибнет, а плохое семя прорастет, даст больной росток и худой плод, - ответили ученики.
Так поступают люди: вместо того, чтобы втайне творить добрые дела и глубоко в душе растить добрые начатки, они выставляют их напоказ и тем губят. А свои недостатки и грехи, чтобы их не увидели другие, люди прячут глубоко в душе. Там они растут и губят человека в самом его сердце. Вы же будьте мудры.
Что такое Рай и что такое Ад
Один Монах очень хотел узнать, что такое Рай и что такое Ад. На эту тему он размышлял днями и ночами. И вот в одну ночь, когда он заснул во время своих мучительных раздумий, ему приснилось, что он попал в Ад.
Осмотрелся он кругом и видит: сидят люди перед котлами с едой. Но какие-то изможденные и голодные. Присмотрелся он получше - у каждого в руках ложка с длинню-ю-ю-ющей ручкой. Черпануть из котла они могут, а в рот никак не попадут...
Вдруг к нему подбегает местный служащий (судя по всему, черт) и кричит:
Быстрее, а то ты опоздаешь на поезд, идущий в Рай.
Приехал Человек в Рай. И что же он видит?! Та же картина, что и в Аду. Котлы с едой, люди с ложками с длинню-ю-ю-ющими ручками. Но все веселые и сытые. Присмотрелся человек - а здесь люди этими же ложками кормят друг друга.
Притча...
Есть такая притча. После того, как Бог создал мир, человек сразу же шагнул за пределы дозволенного. Это обстоятельство очень обеспокоило Бога.
Он созвал семь архангелов на совет и сказал: «Возможно, Я совершил ошибку, создав человека, теперь Мне не будет покоя. Люди будут преступать дозволенное, а потом бесконечно жаловаться на свою несчастную жизнь. Куда бы Мне спрятаться от них?»...
Архангелы долго думали. Один из них посоветовал Богу спрятаться на вершине Эвереста. Но Бог сказал: «Пока тебе не известно, но очень скоро люди доберутся и туда». Другой архангел предложил: «Спрячься на дне океана». Бог только вздохнул. Еще один посоветовал укрыться на Луне. Было еще множество разных предложений, но Бог все их отверг.
Наконец, один из архангелов сказал: «Спрячься в сердце человека, там Тебя никто не будет беспокоить, а найти сможет лишь человек с открытым сердцем». Это предложение понравилось Богу. Он так и поступил.
Копейка
Шел по дороге паренек. Смотрит - копейка лежит. - «Что ж, - подумал он, - и копейка - деньги!» Взял ее и положил в кошель. И стал дальше думать: «А что бы я сделал, если бы нашел тысячу рублей? Купил бы подарки отцу с матерью!» Только подумал так, чувствует - кошель потяжелел. Поглядел в него - а там тысяча рублей. - «Странное дело! - Подивился паренек. - Была копейка, а теперь в кошеле тысяча рублей! ...
А что бы я сделал, если бы нашел десять тысяч рублей? Купил бы корову и поил бы молоком отца с матерью!» И быстро посмотрел в кошель, а там - десять тысяч рублей! - «Чудеса! - Порадовался паренек. - А что бы я сделал, если бы сто тысяч рублей нашел? Купил бы дом, взял бы себе жену и поселил бы в новом доме отца с матерью!» И снова посмотрел в кошель - точно: лежат сто тысяч рублей! Закрыл паренек свой кошель, и тут раздумье его взяло: «Может, не забирать в новый дом отца с матерью? Вдруг они моей жене не понравятся? Пускай в старом доме живут. И корову держать хлопотно, лучше козу куплю. И подарков много не стану покупать, мне самому кое-какую одежонку нужно справить!» И чувствует паренек, что кошель-то легкий-прелегкий! Быстренько раскрыл его, глядь: а там всего одна копейка лежит, одна - одинешенька...
Симеон Афонский «Восхождение к небу»
Необыкновенная пуговица
Жил один человек, и жил он не очень хорошо, путано. Решил взяться за ум, делать добрые дела, спасать душу. Делал их, делал, а особенного изменения в себе к лучшему не замечал. Как-то он шел по улице, видит - у одной старушки пуговица с пальто оборвалась и упала на землю. Увидел, и думает: «Да чего там! Пуговиц у нее еще хватит. Не поднимать же! Ерунда какая!» Но все-таки, кряхтя, поднял пуговицу догнал старушку, отдал ей пуговицу и забыл об этом...
Потом он умер, и видит - весы: слева - его зло лежит, тянет вниз, а справа - ничего нет, пусто! И зло перетягивает. «Эх, - говорит себе человек, - и здесь не повезло!» Смотрит, Ангелы пуговицу кладут... И чаша с добрыми делами перевесила. «Неужели одна эта пуговица все мои злые дела перетянула? - удивился человек. - Сколько добрых дел я сделал, а их и не видно!» И услышал, как Ангел говорит ему: «Из-за того, что ты гордился своими добрыми делами, они и пропали! А вот именно этой пуговицы, о которой ты забыл, хватило, чтобы ты от гибели спасся!»
Добрые дела не в добрых делах живут, а в добром сердце
Притча о добрых и злых помыслах. Кого прогнать легче?
Женщина жалуется:
Батюшка, лезут в голову злые мысли. А как с ними справиться, не знаю. Священник улыбается:
Если к вам придут два человека - один добрый, а другой злой, кого легче прогнать?
Доброго, - откликается женщина.
Вот и мысль добрую тоже легко спугнуть. А от злых - не отвяжешься. Приходится просить: «Господи, помоги!» И ведь уходят...
Притча о лягушатах и высокой башне
Как-то лягушата решили устроить соревнование: кто первый влезет на вершину башни.
Собралось много зрителей. Всем хотелось посмотреть, как лягушата будут прыгать, и посмеяться над участниками. Разумеется, никто из зрителей не верил, что хоть один лягушонок сможет залезть наверх. Соревнования начались, и со всех сторон послышались крики:
У них ничего не получится! Это слишком сложно...
Нет шансов! Башня слишком высокая!
Лягушата один за другом падали вниз, но некоторые все же еще карабкались. Толпа кричала громче:
Слишком трудно!!! Ни один не сможет это сделать!
Вскоре все лягушата устали и упали. Кроме одного, который поднимался все выше и выше... Он единственный сумел подняться на вершину башни.
Все стали расспрашивать победителя, как ему удалось найти в себе столько сил. Оказалось, победитель был глухим.
Может, иногда и нам лучше оставаться глухими к чужим сомнениям и даже похвалам?
Деревянная кормушка
Когда-то жил очень старый человек. Глаза его ослепли, слух притупился, колени дрожали. Он почти не мог держать в руках ложку и во время еды часто проливал на скатерть суп, а иногда кое-что из пищи выпадало у него изо рта. Сын и его жена с отвращением смотрели на старика и стали во время еды сажать его в угол за печку, а еду подавали ему в старом блюдечке...
Оттуда он печально смотрел на стол, и глаза его становились влажными. Однажды руки его так тряслись, что он не смог удержать блюдечко с едой. Оно упало на пол и разбилось. Молодая хозяйка стала ругать старика, но он не сказал ни слова, а только тяжело вздохнул. Тогда ему купили деревянную миску. Теперь он должен был есть из неё.
Как-то раз, когда родители сидели за столом, в комнату вошел их четырёхлетний сын с куском дерева в руках.
Что ты хочешь сделать? - спросил отец.
Деревянную кормушку, - ответил малыш. Из неё папа с мамой будут кушать, когда я вырасту.
Притча про старого кота
Однажды старый кот, повстречал молодого котёнка. Котёнок бегал по кругу и пытался поймать свой хвост.
Старый кот стоял и смотрел, а молодой котёнок всё крутился, падал, вставал и опять гонялся за хвостом.
Почему ты гоняешься за своим хвостом? - спросил старый кот.
Мне сказали - ответил котёнок - что мой хвост, это моё счастье, вот я и пытаюсь его поймать.
Старый кот улыбнулся, так как это умеют делать только старые коты и сказал:
Когда я был молодым, мне тоже сказали, что в моём хвосте, моё счастье. Я много дней бегал за своим хвостом и пытался схватить его...
Я не ел, не пил, а только бегал за хвостом. Я падал без сил, вставал и опять пытался поймать свой хвост. В какой то момент я отчаялся и пошёл.
Просто пошёл куда глаза глядят. И знаешь что я вдруг заметил?
Что? - с удивлением спросил котёнок?
Я заметил, что куда бы я не шёл, мой хвост везде идёт со мной...
Глиняные горшки
Монах пришёл как-то к своему наставнику и говорит:
Отче, сколько раз хожу я к тебе, каюсь в грехах, сколько раз ты наставлял меня советами, но я не могу исправиться. Какая мне польза приходить к тебе, если после наших бесед я снова впадаю во грехи свои?
Авва ответил:
Сын мой, возьми два глиняных горшка - один с мёдом, а другой пустой.
Ученик так и сделал.
А теперь, - сказал учитель, - перелей несколько раз мёд из одного горшка в другой.
Ученик снова послушался...
Теперь, сынок, посмотри на пустой горшок и понюхай его.
Ученик посмотрел, понюхал и говорит:
Отче, пустой горшок пахнет мёдом, и там, на донышке осталось немного густого мёда.
Вот так, - сказал учитель, - и мои наставления оседают в твоей душе. Если ты ради Христа усвоишь в жизни хоть часть добродетели, то Господь, по милости своей восполнит их недостаток и спасёт твою душу для жизни в раю. Ибо и земная хозяйка не сыплет перец в горшок, который пахнет мёдом. Так и Бог не отринет тебя, если сохранишь в душе хоть начала праведности.
Рецепт от греха
Некий старец зашёл в лечебницу и спросил у врача:
Есть ли у вас лекарство от греха?
Есть, - отвечал врач, - вот рецепт:
Нарой корней послушания;
Собери цветов душевной чистоты;
Нарви листьев терпения;
Собери плодов нелицемерия;...
Не упивайся вином прелюбодеяния;
Всё это иссуши постом воздержания;
Вложи в кастрюлю добрых дел;
Добавь слёзы покаяния;
Посоли солью братолюбия;
Добавь щедрот милостыни;
Во всё это положи порошок смирения;
И коленопреклонения;
Принимай по три ложки в день страха Божия;
Одевайся в одежду праведности;
Не входи в пустословие,
а то простудишься и заболеешь грехом опять.
О послушании и смирении
Как-то оптинскому иеросхимонаху Анатолию пришла женщина и попросила у него благословения жить одной, чтобы без помех поститься, молиться и спать на голых досках. Старец сказал ей:
Ты знаешь, лукавый не ест, не пьет и не спит, а все в бездне живет, потому что нет у него смирения. Покоряйся во всем воле Божией - вот тебе и подвиг; смиряйся перед всеми, укоряй себя во всем, неси с благодарением болезни и скорби - это выше всяких подвигов!...
Другой своей духовной дочери, попросившей у него благословение на приобретение Евангелия и Псалтири, преподобный Анатолий посоветовал:
Купить купи, но, главное, неленостно исполняй послушание, смиряйся и все терпи. Это будет выше поста и молитвы.
Создатель Мироздания
Пришел однажды атеист к мудрецу и начал говорить ему, что не верит в Бога. Он просто не мог поверить в некоего «Создателя», сотворившего Вселенную.
Пару дней спустя мудрец наведался к атеисту с ответным визитом и принёс с собой великолепную картину. Атеист был изумлен. Он еще не видел более совершенного полотна!
Какая прекрасная живопись. Скажите, кто это написал? Кто автор?
Как кто? Никто. Лежал себе чистый холст, а над ним полка с красками. Они случайно опрокинулись, разлились -и вот вам результат...
Зачем же так шутить? - засмеялся атеист. - Ведь это невозможно: прекрасная работа, точные линии, мазок и сочетания оттенков. За всем этим великолепием чувствуется и глубина замысла. Без автора в таком деле не обойтись!
Тогда мудрец улыбнулся и сказал:
Вы не в состоянии поверить, что эта небольшая картина возникла случайно, без предварительного замысла создателя. И хотите, чтобы я поверил, что наш прекрасный мир - с лесами и горами, океанами и долинами, со сменой времен года, волшебными закатами и тихими лунными ночами - возник по воле слепого случая, без замысла Творца?
Я нес тебя на руках...
Как-то раз одному человеку приснился сон. Ему снилось, будто он идёт песчаным берегом, а рядом с ним - Господь. На небе мелькали картины из его жизни, и после каждой из них он замечал на песке две цепочки следов: одну - от его ног, другую - от ног Господа.
Когда перед ним промелькнула последняя картина из его жизни, он оглянулся на следы на песке. И увидел, что часто вдоль его жизненного пути тянулась лишь одна цепочка следов. Заметил он также, что это были самые тяжёлые и несчастные времена в его жизни...
Он сильно опечалился и стал спрашивать Господа:
Не Ты ли говорил мне: если последую путём Твоим, Ты не оставишь меня. Но я заметил, что в самые трудные времена моей жизни лишь одна цепочка следов тянулась по песку. Почему же Ты покидал меня, когда я больше всего нуждался в Тебе?
Господь отвечал:
Моё милое, милое дитя. Я люблю тебя и никогда тебя не покину. Когда были в твоей жизни горе и испытания, лишь одна цепочка следов тянулась по дороге. Потому что в те времена Я нёс тебя на руках.
Молитвы по привычке
В доме одних богатых людей перестали молиться перед едой. Однажды к ним в гости пришёл проповедник. Стол накрыли очень изысканно, достали самые лучшие фруктовые соки и подали очень вкусное блюдо. Семья села за стол. Все смотрели на проповедника и думали, что теперь он помолится перед едой. Но проповедник сказал:
Отец семейства должен молиться за столом, ведь он первый молитвенник в семье. ..
Наступило неприятное молчание, потому что в этой семье никто не молился. Отец откашлялся и сказал: "Знаете, дорогой проповедник, мы не молимся, потому что в молитве перед едой всегда повторяется одно и то же. Молитвы по привычке - это пустая болтовня. Эти повторения каждый день, каждый год, поэтому мы больше не молимся."
Проповедник удивлённо посмотрел на всех, но тут семилетняя девочка сказала:
Папа, неужели мне не нужно больше утром приходить к тебе и говорить "доброе утро"?
Общественное служение. Притча старца Паисия Святогорца
Пришел как-то к старцу Паисию Афонскому в монашескую келью человек и стал допытываться: - Почему монахи здесь сидят? Почему они не идут в мир на общественное служение?
А разве маяки не должны стоять на скалах? - ответил старец. - Или прикажете им тоже переехать в город и подключиться к работе уличных фонарей? У маяков свое служение, у фонарей - свое.
Монах - это не лампочка, которая висит над городским тротуаром и светит пешеходам, чтобы те не спотыкались. Монах это маяк в высоких скалах, призванный светить в морях и океанах для того, чтобы корабли шли верным путем и достигали главного пункта своего назначения Бога.
«ДУШЕПОЛЕЗНОЕ ЧТЕНИЕ », «ежемесячное издание духовного содержания», - журнал, издаваемый в Москве; основан по мысли священника московской Казанской y Калужских ворот церкви Алексея Осиповича Ключарева, впоследствии Амвросия, архиепископа харьковского (о нем см. особую статью), который вместе с приглашенными им другими двумя московскими священниками - Николаевской в Толмачах церкви Василием Петровичем Нечаевым и церкви св. Николая Заяицкого Вас. Ив. Лебедевым - и стал издавать этот журнал с 1860 г. Основание журнала вызвано было народившеюся неотложною потребностию времени. Митрополит моск. Филарет, ходатайствуя пред Св. Синодом о разрешении издания «Душеполезного Чтения», писал: «и правительством, и частными людьми усиленно распространяемая грамотность и любовь к чтению требуют здравой пищи, и особенно тогда, когда светская литература повсюду предлагает чтение, большею частию суетное и неблагоприятное для истинного назидания народа». С кончиною о. Лебедева в 1863 г. и выходом из состава редакции о. Ключарева в 1866 г., единоличным редактором-издателем журнала остался о. Нечаев. Он вел это трудное дело до 1889 г, когда приняв монашество, с именем Виссариона (см. о нем особую статью), был хиротонисан во епископа. Тогда свой журнал, в октябре, он передал своему зятю и преемнику по приходу, профессору московской духовной академии, протоиерею Димитрию Феодоровичу Касицыну. Новый редактор вёл журнал 12 лет и скончался в 1901 г., 3 декабря, 62 лет. Замечательна была его кончина: в предсмертном «бреду» он произнес по порядку все молитвословия литургии, помянул на память всех усопших, которые поминаемы были в его приходской церкви, и закончил возгласом: «да будут милости великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со всеми вами». Он был сын диакона московской епархии, магистр московской академии, начал службу преподавателем вифанской семинарии, с 1867 г. перешел в академию, где и занимал кафедры - в первое время истории западной церкви, с 1869 г. - новой церковной истории, с 1884 г. - истории и разбора западных исповеданий. Священником он был назначен в августе 1889 г., в 1892 г. получил протоиерейство. Погребен на Даниловском кладбище («Душеполезное Чтение» 1902 г. № 2). После о. Касицына издательницей осталась жена покойного О. В. Касицына, а редактором назначен профессор московской академии Алексей Ив. Введенский.
С первых же дней журнал привлек к себе надежный круг сотрудников из московского духовенства, профессоров духовной академии и светских лиц богословского направления. В журнале приняли участие многие духовно-литературные светила (как протоиерей A. В. Горский, П. А. Смирнов, преосвященные Филарет Гумилевский, Феофан Затворник и нынешний обер-прокурор Св. Синода Κ. П. Победоносцев) во главе с митрополитом Филаретом.
Журнал поставил себе задачею «служить духовно-нравственному наставлению христиан и удовлетворять потребности общеназидательного и общепонятного духовного чтения», и этой задаче остался верен всё время. По собственному признанию о. Нечаева в день 25-летняго юбилея журнала, «Душеполезное Чтение» наполнялось статьями, столь близкими к разумению каждого, что, по отзывам читателей, каждую книжку его можно читать с первой страницы до последней, не пропуская ни одной статьи. Статей отвлеченных и головоломных редакция всячески избегала, хотя и не чуждалась исследований строго-научных, только бы они отличались популярным изложением. Известий о текущих событиях, так называемой хроники, в «Душеполезном Чтении» всегда было немного; все выдающиеся явления в жизни церкви и общества находили себе в журнале отображение в суждениях, а не в сообщениях. В 1863 г. журнал сделал было попытку быть журналом в тесном смысле, т. е. завел хронику, обозрение современных событий, но недолго выдержал такой характер и окончательно превратился в духовный альманах; явления современной жизни стали находить в нём отклик только в виде статей, имеющих характер назидания, положительного наставления, не исключая и таких явлений, как пашковство, раскол и т. п. В редакторство о. Касицына кой-когда проскальзывала нервная полемическая струйка, но скоро растворялась в общем содержании и духе журнала. Из предметов, которым посвящен целый ряд статей, следует указать статьи о Святой Земле - научные исследования и путешествия; толкование на паремии самого редактора; толкование на послания апостольские епископов Феофана и Михаила; поучения по руководству Пролога протоиерея Гурьева; чтения из библейской истории; объяснение богослужения, перевод канонов; о древних палестинских и сирийских лаврах, киновиях и монастырях; история христианской восточной церкви, проф. Ал. П. Лебедева; история русской церкви в патриарший период, проф. А. П. Доброклонского; письма епископа Феофана Затворника по нравственным вопросам; переводы псалмов, древнего Патерика, слов Симеона Нового Богослова. Целая масса статей, заметок, сообщений и материалов посвящена митрополиту Филарету московскому и в последние годы «Душеполезное Чтение» дается в особом приложении полное собрание резолюций владыки. В последние годы в журнале помещаются портреты и снимки картин, а также заведен особый живой отдел «Отклики на современность».
* Степан Григорьевич Рункевич,
доктор церковной истории, обер-секретарь
Св. Синода, член Учебного Комитета при Св. Синоде.
Источник текста: Православная богословская энциклопедия. Том 5, стлб. 139. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу "Странник" за 1904 г. Орфография современная.
Если данная вещь используется не греховно, ее можно освящать, а если греховно, то не надо.
о. Валентин Мордасов
ЦЕРКОВНЫЕ ОБРЯДЫ
Славянское слово "обряд" само по себе означает "наряд", "одежда" (можно вспомнить, например, глагол "обряжать"). Красота, торжественность, разнообразие церковных обрядов привлекают многих людей. Но Православная Церковь, по выражению святого Иоанна Кронштадтского, не занимает никого и не занимается праздными зрелищами. Видимые действия имеют невидимое, но совершенно реальное и действенное содержание. Церковь верует (и вера эта подтверждена двухтысячелетним опытом), что все совершаемые ею обряды имеют определенное освящающее, то есть благотворное, обновляющее и укрепляющее действие на человека. Это действие Божией благодати.
Условно все обряды делятся на три вида:
1. Обряды богослужебные - священнодействия, совершаемые во время церковных богослужений: елеопомазание, великое освящение воды, вынос святой плащаницы в Великую пятницу и так далее. Эти обряды представляют собой часть храмовой, богослужебной жизни Церкви.
2. Обряды символические выражают различные религиозные идеи Церкви. К таковым, например, относится крестное знамение , которое мы многократно совершаем в воспоминание крестных страданий Господа нашего Иисуса Христа и которое вместе с тем является реальным ограждением человека от воздействия на него злых демонических сил и искушений.
3. Обряды, освящающие житейские нужды христиан: поминовение усопших, освящение жилищ, продуктов, вещей и различных благих начинаний: учебы, поста, путешествия, строительства и тому подобное.
КАКИМ ДОЛЖНО БЫТЬ НАШЕ УЧАСТИЕ В ЦЕРКОВНЫХ ОБРЯДАХ
Обрядовым формам их священное значение сообщает молитва. Только через молитву действие становится священнодействием, а ряд внешних процессов - обрядом. Не только священник, но и каждый из присутствующих должен внести свою лепту в совершение обряда - свою веру и свою молитву.
Благодать, помощь, различные дары дает Бог, дает исключительно по Своей милости. Но "как источник не возбраняет черпать желающим, так и сокровище благодати никому из людей не возбраняет быть его причастником" (преподобный Ефрем Сирии). Мы не можем при помощи каких-то магических действий "вынудить" Бога ниспослать то, что нам нужно, но мы можем Его с верой просить. Священное Писание о необходимости веры для молитвы говорит: "Да просит с верою, нимало не сомневаясь, потому что сомневающийся подобен волне морской, ветром поднимаемой и развеваемой. Да не думает такой человек получить что-нибудь от Господа" (Иак. 1, 6-7). Когда мы молимся Господу, нужно верить в то, что Господь всемогущ, что Он может сотворить или даровать то, о чем мы просим. Верить в то, что Он любит нас, что Он милостив и благ, то есть желает всем блага. Вот с такой верой мы и должны молиться, то есть обращать наш ум и сердце к Богу. И тогда, если мы при совершении обряда будем не просто стоять рядом со священником, но и сердечно молиться с верой , тогда и мы сподобимся получить от Господа освящающую благодать.
В ЧЕМ СМЫСЛ ОСВЯЩЕНИЯ
Освящением православные христиане называют обряды, которые вводятся Церковью в храмовую и личную жизнь человека, чтобы через эти обряды на его жизнь, на всю его деятельность и все окружение его жизни нисходило благословение Божие. В основе многообразных церковных молебнов лежит желание одухотворить человеческую деятельность, совершать ее с Божией помощью и по Его благословению. Мы просим Господа так направить наши дела, чтобы они были угодны Ему и приносили пользу ближним, Церкви, Отечеству и нам самим; благословить наши взаимоотношения с людьми, чтобы в них главенствовали мир и любовь и т.д. И поэтому просим, чтобы наш дом, принадлежащие нам вещи, овощи, выращенные на нашем огороде, вода из колодца через нисшедшее на них благословение Божие помогали нам в этом, защищали, укрепляли наши силы. Освящение дома, квартиры, автомобиля или какой-либо другой вещи есть свидетельство, прежде всего, нашего упования на Бога, нашей веры в то, что ничего не происходит с нами без Его святой воли.
Церковь все необходимое для человеческой жизни освящает молитвой и благословением. Церковью освящается и вся природа, и все стихии: вода, воздух, огонь и земля.